Ян Майорович Арлазоров

К его появлению на эстраде можно было относиться по-разному. Но не заметить было невозможно. Он сильно отличался от всех остальных. Сегодня манеру Яна Арлазорова активно общаться с залом переняли многие артисты.

Ян Арлазоров
Когда и где родился: 26 августа 1947 года в Москве
Знак зодиака: Дева
Семья: отец — Меер (Майор) Шульруфер, пенсионер; брат — Леонид, математик; дочь — Алена, юрист
Образование: в 1969 году окончил Театральное училище им. Щукина
Карьера: артист Центрального детского театра (1970-1973),
артист Театра им. Моссовета
(1973-1996). В середине 1970-х начал выступать на эстраде.
В 1979 году стал лауреатом
VI Всесоюзного конкурса артистов эстрады. С 1999 по 2001 год вел программу «Народная скорая помощь» на радиостанции «Авторадио». Снялся
в телефильме «Карнавальная
ночь-2» (1996). Заслуженный артист России
Вкусы: еда — вегетарианская кухня; напитки — виски, пиво; артист — Аркадий Райкин; сатирик — Михаил Жванецкий; музыка — джаз, Людвиг ван Бетховен; спорт — теннис, плавание; увлечение — йога
Домашнее животное: американский кокер-спаниель Ришар

— Каждую ночь мне снится один и тот же сон. На представление в цирке проданы все билеты. Зрелище обещает быть интересным — прилюдная казнь смехача. Идет дождь, народ прячется под зонтами, ест мороженое и сахарную вату. «Да, он уже не тот. У него кончился запас юмора. Он не может больше нас смешить», — фразы, как волны, накатывают одна на другую и разбиваются о тишину. Вдруг раздается истерический вопль: «Смотрите, вот он, вот он!» Да, это он, смехач. Под руки его держат друзья, бывшие рядом с ним в минуты звездной славы. Теперь они ведут его на казнь. «Ты умер как артист, ты недостоин аплодисментов», — говорят они. «Казнить его!» — беснуется разъяренная толпа... Я просыпаюсь от бешеного стука собственного сердца. Меня казнят, если я не придумаю что-то новое...
Ян Арлазоров читает монолог «Казнь смехача» в финале концерта, когда зрители уже устали от смеха, от души поаплодировав и кассирше с ее «госпыдя», и легендарному «мужику»... Артист читает монолог в полной тишине. И слова падают прямо в душу.
Жаль, что сейчас здоровье не позволяет артисту выходить на сцену. Каждый его концерт для многих был открытием. И каждый — импровизацией. Арлазоров первым в 1980-е годы спустился в зал и стал вовлекать в свой номер зрителей, которые тут же, на наших глазах, становились его соавторами. Сегодня этот прием стал популярным у артистов разговорного жанра. «Здесь интересен именно момент непредсказуемости от соприкосновения со зрителем. Импровизировать и держать внимание, например, двухтысячного зала — стоит огромных сил, напряжение колоссальное, рубашка всегда мокрая», — рассказывал Арлазоров.
Люди, выходившие из зала после его выступлений, часто говорили, что Ян сделал их чуть добрее, щедрее, благороднее. Такое же чувство остается после просмотра записей с Аркадием Райкиным.
Кстати, именно с Райкиным связано начало творческой биографии Яна Арлазорова. И с Леонидом Утесовым.
В конце 1978 года Утесов был гостем вечера Ростислава Плятта в Доме актера. Выступление начинающего пародиста Яна Арлазорова основателю отечественного джаза так понравилось, что он подошел и сказал: «Вы золотой мальчик, позвоните мне».
— Звонить я не стал, да и телефона его у меня не было, — вспоминал позднее Арлазоров. — Но через какое-то время он позвонил сам, и я пришел к нему домой. Для меня это был урок интеллигентности на всю жизнь. Он ни разу не показал мне, что он — Утесов, а я какой-то мальчик. Это такой уровень артиста, когда для самоутверждения не нужны охранники и мерседесы. Леонид Осипович отправил меня на конкурс артистов эстрады, где председателем жюри был Аркадий Райкин. Он сказал: «Райкин неподкупный. Ты пройдешь, если чего-то стоишь». На этом конкурсе я стал лауреатом, для эстрадных артистов это было высшее звание.

Работа вопреки запретам
О том, что Ян Арлазоров тяжело болен, пресса начала писать в начале 2007 года. Артист тогда попал в больницу с резкими болями в желудке. Однако сбежал, даже не пройдя обследования. Но вскоре проболтался кто-то из медперсонала онкологического центра на Каширском шоссе: к нам приходил Арлазоров. Тогда-то и хлынула лавина слухов.
— Чтоб разорвало людей, кто начал писать это все в Интернете! — восклицает в беседе с «ТН» директор и близкий друг артиста Людмила Корчевская. — Писали, что болезнь опознали поздно. Да ничего не поздно! Как можно обнаружить насморк позже или раньше, пока у вас не потекло из носа?! К сожалению, у нас нет в привычке регулярно ходить по обследованиям. И надо еще учесть, что стоит известному человеку отправиться к врачам, сразу начинаются сплетни и гадания... Человек это все читает — и во второй раз уже не пойдет.
Несколько лет назад в онкоцентре на Каширке от рака скончалась мама артиста Раиса Яковлевна. Так что предложение пройти там обследование Арлазоров воспринял болезненно. Но в итоге согласился. Вердикт врачей был следующим: опухоль (а она была обнаружена) нужно удалять, однако для начала следует пройти курс амбулаторного лечения в Центре хронофототерапии, реабилитации и иммунокоррекции на Маяковке. Врачи советовали воздержаться от выступлений: артист всегда тратил на них слишком много энергии. Но в июле, примерно через полгода после начала лечения, он, почувствовав себя вполне здоровым, вопреки запретам отправился на фестиваль юмора в Юрмалу. И там... прошелся по сцене на руках, чего ему нельзя было делать категорически! Потом Арлазоров объяснял врачам: «Мне надо было доказать, что я в прекрасной форме».
По тем же причинам в октябре 2007 года артист согласился отметить 60-летие на сцене Театра эстрады. Весь вечер Арлазоров работал для публики, читал монологи, принимал поздравления. Но никто не догадывался, какой ценой ему это давалось. Юбилей здорово подкосил и без того шаткое здоровье артиста.

Жениться больше не хочу!
— Ян очень близкий мне человек, — говорит «ТН» писатель-сатирик Семен Альтов. — Когда я узнал о его болезни, подумал: он справится, обязательно! Ян всегда был упрямым, он умеет бороться с трудностями.
Первая проблема, с которой в детстве сумел справиться будущий артист, была связана с весом. Ян Шульруфер (это фамилия отца) был толстяком. Родители пытались заставить сына заниматься в спортивных секциях, но вместо тренировок мальчик отправлялся в магазин, покупал пирожки и, жуя, гулял по улицам. Когда же Ян решил, что хочет поступать в театральный, то усиленно взялся за себя, занялся плаванием и к выпускному превратился в стройного юношу. В Театральном училище имени Щукина Ян был допущен сразу на третий тур творческого конкурса и в итоге принят в институт. После первого курса артист решил взять фамилию мамы и стал Арлазоровым.
— Лет десять назад, когда Ян приезжал в Челябинск с концертом, мы увиделись с ним за кулисами, — вспоминает однокурсница Арлазорова, актриса Челябинского театра драмы Татьяна Руссинова. — «Ян, Боже, так ты лысый! Что с тобой?!» — засмеялась я. Мы и в годы учебы общались только с приколом. Он потом со сцены сыграл обиду: «Тут в зале сидит моя однокурсница, говорит: какой ты стал! Можно подумать, она помолодела!» У Яна в молодости такие красивые волосы были — черные, роскошные! Мы на уроках танца всегда вставали в пару. Он был парнем интеллигентным, добрым и стеснительным. Я иногда смотрю на старые фотографии — он везде на заднем плане, никогда вперед не лез. А его юмор — это своеобразный щит. Если будет возможность, передайте, пожалуйста, Яну, что я очень его люблю и помню. И надеюсь, что 23 октября, в день встречи нашего курса, мы с ним пообщаемся лично!
В училище Ян познакомился с будущей супругой — Ёлой Санько. Поженились они уже после учебы. У них родилась дочь Алена. Но семья просуществовала всего несколько лет. Больше Арлазоров не женился, высказавшись по этому поводу так:
— Для меня пример настоящей женщины и жены — это моя мама. Сейчас таких нет. Встречаешь женщину — и ей сразу надо купить какой-нибудь «лексус», квартиру, потом яхту и остров. Любовь — это Божье чувство, оно переворачивает человека. Никто не знает, когда оно придет.

Розыгрыш с коробками
Недавно в Театре имени Моссовета возобновили спектакль по пьесе Майкла Фрейна «Шум за сценой» — блестящую комедию о театральном закулисье. В первой постановке спектакля, в 1987 году, одну из главных ролей играл Ян Арлазоров.
— Ян в то время уже был звездой эстрады, — вспоминает артист Александр Леньков. — И когда он появлялся на сцене, постановка приобретала совершенно неповторимый аромат. Это был уже не драматический спектакль в чистом виде, а действие с эстрадным оттенком, и в этом была своя прелесть! Мы с Яном на гастролях часто жили в одном гостиничном номере. Однажды уезжаем из Краснодара. Он мне шепчет: «Сашк, давай разыграем нашу актерскую компанию!» И вот все собрались у автобуса, и тут мы с Яном выходим из гостиницы с большими коробками. Одни вынесли, пошли за следующими. Потом еще раз... Тогда же в Москве был сплошной дефицит, и каждый привозил из поездок что мог. Наши коллеги наблюдают. Молчат, но в воздухе — мы-то чувствуем — накапливается раздражение и тихая зависть. Мол, вот, набрали чего-то, и в таких количествах! Потом Ян открыл эти коробки — все они были пустые! Сначала Ян хотел положить в них воздушные шарики, чтобы они из коробок поднялись в воздух, но мы их не нашли. И в этом весь Ян! Работы в театре у него было не так уж много, а на эстраде его талант раскрылся по-настоящему. Мы часто с ним виделись. У нас дачи по соседству, через забор. Обсуждали бытовые проблемы. Знаете, как это бывает: какие кустики пора сажать, когда платить за охрану... У Яна очаровательный отец — Меер Шмульевич. И по своему оптимизму моложе нас всех! Видимо, военная закалка сказывается. Прошлым летом я окликнул его на даче, спросил, чем могу помочь. Но он вежливо отказался от помощи. Знаете, раньше мы устраивали шефские концерты в больницах, чтобы медики лучше ухаживали за пациентами. А сейчас даже не знаю, куда ехать, чтобы Яну помочь... Так что наша помощь сегодня — это, наверное, рассказать, какой он хороший Артист — с большой буквы. Может быть, это придаст ему сил в борьбе с болезнью.
— О судьбе Яна волнуются многие, — продолжает Людмила Корчевская. — Вот Аркадий Арканов звонил на днях. Понятное дело: человек болеет, хочется как-то помочь. Хотели бы его навестить, но я говорю, что это ничего не принесет, кроме инфекции, гуляющей сейчас по всей Москве. Достаточно того, что рядом с Яном сейчас брат Леонид и папа. Я тоже прихожу. И тогда он непременно спрашивает, как там Ришар, его пес. Пока Ян лечится, собака живет у меня.
Щенка кокер-спаниеля Людмила подарила Арлазорову одиннадцать лет назад. Знала, что он мечтает о собаке, но не решается завести из-за частых гастролей. «Ришар — удивительный человек! — нахваливал пса Ян. — Мы с ним похожи: лопаем одинаково много без остановки, оба добродушные и по жизни веселые...»

«Народная скорая помощь» доктора АрлаZorro
— Даже если я вам скажу, что финансов нам не хватает, ничего вы изменить не сможете, — с горечью отвечает на вопрос о возможной помощи Корчевская. — Ни вы, ни я. Как есть, так и есть. И деньги, и лекарства кончаются быстро, это правда. Но просить денег у кого-то... Мы не будем!
Сам Ян Майорович, напротив, всегда старался помочь окружающим. Писатель Лион Измайлов, например, вспоминал, как однажды, сильно заболев, два месяца пролежал дома. Арлазоров оказался едва ли не единственным из коллег, кто звонил и рассказывал анекдоты до тех пор, пока тот не начинал смеяться.
Два года артист вел передачу «Народная скорая помощь» в эфире радиостанции «Авторадио». Любой мог воспользоваться помощью доктора АрлаZorro — так себя называл Ян Майорович. Ему верили — и он помогал. Звонил, например, человек и говорил: «Ян, у меня больна дочь, ей нужно сделать операцию в Германии, я готов продать свою почку, для того чтобы мне дали какие-то деньги». Арлазоров назвал в эфире номер его телефона. И через две недели этот человек перезвонил и сообщил: «Ян, мне дали деньги, я смог прооперировать ребенка в Германии».
Во время следующей передачи, узнав, что малышу нужна кровь для переливания, тот мужчина снова позвонил и сказал, что соберет друзей и все вместе они сдадут кровь. А однажды Арлазоров узнал, что у «запорожца», который к празднику Победы подарили инвалиду войны, воры украли все колеса. И пока старик после полученного стресса поправлял здоровье в больнице, по радиопризыву артиста к дому инвалида стекалось огромное количество автоколес с покрышками. Потом он не знал, куда их девать!
К другому инвалиду, без рук, без ног, которого в больнице никто не навещал, после выпуска передачи пришли десятки людей. Ансамблю Надежды Бабкиной Арлазоров помог найти музыкальные инструменты. В театре «Русская песня» пом-нят это и благодарны Яну Майоровичу. В то время под крылом у Надежды Георгиевны образовывались новые коллективы и денег на покупку инструментов не хватало. После радиоэфира, где Ян Арлазоров объявил на весь свет об этой проблеме, люди принесли Бабкиной более ста инструментов: аккордеоны, балалайки, гармошки...
Артист восхищенно говорил:
— Это своего рода национальная идея, понимаете? Вот это неравнодушие к чужому горю в России для меня самое важное и самое дорогое. Такие качества есть только у россиян! Не понимаю, почему закрыли передачу.

Образ жизни — йога
Журналисты и раньше называли его неконтактным. Он признавался, что сидеть и рассказывать о себе ему просто неинтересно. Категории «интересно» и «неинтересно» часто определяли его поступки. Например, он занялся йогой в те времена, когда методическое пособие по ней приравнивалось к запрещенной литературе. Было интересно. В йоге, как он рассказывал отцу и брату, ты сам себе и тренер, и спортсмен. Это не спорт даже, а образ жизни. Он всегда выбирал и то, куда ему ехать на гастроли, а куда не ехать. И выступал только там, где хотелось.
Сегодня ходит много слухов и домыслов о том, в каких больницах лежал Арлазоров, сколько операций он перенес.
— Операция ему была сделана год назад в Германии. И никаких других пока не ожидается, — говорит Людмила Корчевская. — Не понимаю, как люди берут грех на душу — врать о чужой болезни?! Пишут столько гадостей про артистов, которые больны! Один известный артист в Интернете написал про Яна. Ну откуда он знает, что с Яном, если ни с кем из его близких по этому поводу не общался? Брат Яна Леонид тоже возмущен: «Не понимаю, ну где они это берут?! В доме ведь никто не бывает». Вот поставь они себя на место отца, брата, на место самого Яна — и тогда сразу бы поняли, что те чувствуют. Отец Яна Майоровича, а ему, кстати, уже 85 лет, очень переживает. Они с Леонидом по ночам читают Интернет, и поверьте, от увиденного им лучше не становится. Эта болезнь может прихватить каждого, и упаси Бог от нее любого!

***
Еще до болезни Яна Арлазорова серьезно беспокоило, что со сцены уходит эстрада, которая учит людей сопереживать и сочувствовать.
— Пусть будет плохой человек, но если я вижу, что он талантлив, буду относиться к нему хорошо, — говорит Арлазоров. — А если человек замечательный, но артист бездарный, то что я могу ему сказать? Не занимайся этим! Не занимайся, и все. И плевать, что зритель смеется... У меня мама была хирургом. Она просто била по рукам, если в медицину шли люди, которым она противопоказана.
О своей тревоге он не раз говорил со сцены. Например, в монологе «Письмо Ваньки Жукова»:
— Дедушка Константин Макарыч, сделай божескую милость, забери меня, Христа ради, с этой эстрады. Никакой мочи больше нет. Вчера один артист прям со сцены вслух сказал такое слово... Как бы мне тебе написать?! Ну, то самое слово, которое отец сказал, когда я ему молотком по пальцу вдарил. Только он три слова сказал, а этот одно, но три раза. Со сцены. Только ты отцу за это по шее дал, а ему — деньги. Причем столько, сколько ты за год не зарабатываешь...
Заканчивает артист монолог решением все-таки не уходить с эстрады. Вспоминает Аркадия Райкина, его сентиментальную песенку из спектакля «Люди и манекены», которая называлась «Добрый зритель в девятом ряду»:
— Все помнят и любят Аркадия Райкина. Особенно зритель один. Тот самый, в девятом ряду. На все концерты ходит. И в один театр, и в другой, и в третий. Придет, сядет на свое место и глядит. Только смеется редко. Все больше так сидит. А в последнее время, говорят, вообще ходить перестал. Выйдешь в зал, смотришь, а место-то его пустое. Остальным-то без разницы: нет его и нет. А мне как-то не по себе. А ну как он не вернется, зритель-то райкинский?! Аркадий Исаакович возьмет да и спросит нас: «Ну что ж вы все, народные да заслуженные, его не уберегли, зрителя моего в девятом ряду?» Так что я, деда, подумаю, может, не уходить с эстрады?!

Ян Арлазоров скончался на 62-м году жизни в одной из берлинских клиник.